II

Иисус во Христе, не написав ни строчки из своих Проповедей, Церковь Свою, именно Небесную, пожелал выстроить на символичном Камне или Силою Знания Духовного и Благодати - с помощью Апостола Петра, вручив которому Ключи от Царства Небесного.
Каким же тогда образом столь эгоцентричный Савл-Павел ухитрился создать церковь сугубо земную?!

Не секрет, что земная церковь это – сплошные нудные обряды, выстроенные на чтении Псалмов Старого Завета и магическом копировании Жизни Иисуса Христа и Тайной Вечери, завершающиеся Причастием Святых Таинств.
Как бы там ни было, тем не менее, Таинства или Христовы Тело-Хлеб-Вера и Кровь-Вино-Сознание - содержат после молитвенного обряда ИНФОРМАЦИОННО-ЭНЕРГЕТИЧЕСКУЮ мощь такую, от которой дешёвые бесы вянут! В монастыре не раз и не два приходилось видеть, как бесноватые дети рычали, брыкались, извивались, пинались, когда их подводили или подносили, а то и чуть ли не за ноги юзом приволакивали к священнику причаститься!
А потому, никто, хотя бы в христианском мире, не станет отрицать необходимость для людей как Святого Причастия, так и значимость рукоположенного священника или… ПО-СВЯЩЁННОГО.
Именно проблема отсутствия посвящённости довлеет и над пишущим эти строки, коверкая ему жизнь и о том обязательно, но потом.

К сожалению, каким бы важным ни был сан рукоположенного священника, но он ни в коем случае не гарантирует святость самого человека и всенепременное спасение его Души, если он сам, как простой человек, не станет праведным.

* * *

На послушании трудился Ворон в монастыре в теплицах и на огородах. В урожайное на помидоры лето необходимо было срывать уже только начавшие краснеть плоды прямо-таки гроздями и возить в хранилище, где они дозревали. Потому, приходилось без конца их перебирать, перекладывать с коробки в коробку, сортировать, убирать гнилые.
Однако, среди спелых красных помидоров попадались и жёлтые не менее спелые, которые вкусом немного отличались от красных. Почему-то считается, что жёлтые помидоры вкуснее обычных красных. Во всяком случае, монах о. С., не лишённый грешка почревоугодничать, в том был уверен.

Когда Ворон привёз из теплиц очередную партию помидоров в подвальное хранилище, то у соседнего входа в трапезную, заметил беседовавшего с паломницей непомерно пузатого о. С.
Перебрав привезённые помидоры, один ядрёный жёлтый плод Ворон положил себе в нагрудный карман рубашки и поднялся по ступеням из подвала на улицу. О. С. и паломница продолжали беседовать.
Не дождавшись, Ворон прервал беседовавших, подойдя к о. С. и со словами «от всего сердца», протянул ему мясистый жёлтый помидор, но тот, по обыкновению своему, не спешил его просто так забирать:
- Зачем?
Ворон, не опуская протянутую руку с помидором, не растерялся и, пристально глядя в насмешливые глаза толстого монаха, строго сказал:
- Из УВАЖЕНИЯ К САНУ священника, и только. И никакого подхалимажа.
Примолкшая паломница ожидала развязки в затянувшейся напряжённой тишине.
Наконец, о. С. криво улыбнулся и всё-таки взял помидор.
Ворон тут же повернулся и молча ушёл по своим делам, спиной ощущая взгляд монаха и слушая тишину… Непростые отношения между ним и толстым иеромонахом в очередной раз растеклись без липкой завязки. До следующей очной встречи. Но почему?

* * *

Мн-да. К сожалению, Святость или хотя бы Праведность и священнический сан - далеко не аналогии в мирке сём. Ибо,

«Как это всегда случалось во всех религиях, священнослужители пользовались своим исключительным положением, возвышающим их над невежественной толпой, чтобы спешно ИЗОБРЕСТИ РАЗНЫЕ ЗАКОНЫ и чисто ВНЕШНИЕ ФОРМЫ ОБРЯДОВ, полагая, что таким образом им удастся оказывать большее воздействие на массы…»,

писала Элизабет Клэр Профет в своей книге «Утерянные годы Иисуса». И это не одной её претензии. Ведь в Послании Богородицы в 1965 году тоже говорится, что

«Чаша терпения уже наполнилась … МНОГИЕ КАРДИНАЛЫ, АРХИЕПИСКОПЫ И СВЯЩЕННИКИ ИДУТ ПО ДОРОГЕ К ГИБЕЛИ И ВЕДУТ ЗА СОБОЙ МНОГИЕ ДУШИ. Святые Дары почитаются все меньше и меньше».
(Анатолий Баюканский «Св. Шарбель - помощь с неба»)

И, как говорится, звонко по барабану, что не только стигматизированная Ранами Христа Екатерина Эммерих на основе своих Видений крайне подробно описала как весь магический ход праздника Пасхи и Тайной Вечери двухтысячалетней давности, так и глубинную Суть сего Священно-действа для толп, ещё не способных самостоятельно Совершенствоваться в Духе.
Мало того, что во время праздника Пасхи Иисус, вместе с Учениками даже не заикаясь о посте, сперва наелись баранины, но когда всё было приготовлено и принесён был уже украшенный венком особый барашек, то сперва сняли с него ритуальный венок, который отправили Марии, будущей почитаемой христианами «Пресвятой Деве», находившейся в кругу прочих женщин. А далее, сын Симона придержал приподнятую голову того жертвенного агнца, а Иисус тут же ножом перерубил шею, как бы Ему ни было это неприятно. Однако, кровью зарезанного агнца – но не Святой Водой! - магически окропив и освятив помещение будущей Тайной Вечери, как первый Храм в Его Честь.
И прежде, чем впервые в истории Причаститься Молитвами Христа Освящённых Таинств – Вина с Хлебом – Ученики стоя сперва наелись с чесноком и другими приправами приготовленного мяса от Иисусом зарезанного агнца, закусывая хлебными лепёшками, а потому уже сели за празднично накрытые столы и продолжили трапезничать.
И только после трапезы было проведён ритуал Омовения Иисусом Христом ног Учеников и будущего Его предателя в том числе, и установлен ритуал Причастия Святых Таинств. И никто никого не доставал строго стоять, не прислоняться к стенам и колонам, без конца кланяться... Все присутствовавшие вместе с Иисусом сидели или, как в Евангелии христиан читаем, что

«Когда настал вечер, Он ВОЗЛЁГ с двенадцатью учениками; и когда они ЕЛИ, сказал…» («От Матфея…»),

что один из них Его предаст. Более того, в том же Евангелии опять же читаем, что именно

«…когда они ЕЛИ, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздав ученикам, сказал: приимите и ядите: сие есть Тело Моё. И взяв чашу и благословив, подал им и сказал, пейте из неё все. Ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов».

* * *

Невысокого роста, пожилой и густобородатый иеромонах П., духовник обители, перед тем, как дежурно исповедовать насельников и паломников монастырских в соборе перед Литургией, иногда сам обходил храм и спрашивал их, кто сегодня желает Причаститься. Если кто утвердительно кивал головой, то он сразу задавал вопрос:
- А вы к Причастию готовились?
Видя, что иной паломник не понимает о чём речь, о. П. обстоятельно его просвещал, что ещё с вечера необходимо, мол, не просто по обыкновению на ночь помолиться, но и прочесть правило или последование ко Святому Причащению. К тому же, после полуночи и до самого утреннего Причастия Таинств Христовых, нельзя принимать никакой пищи. Если вопрошаемый даже понятия не имел о каком-то правиле, то о. П. обычно к Исповеди не допускал, в крайнем случае исповедовал, но не позволял Причащаться.

Когда иеромонах подошёл к Ворону и в очередной раз спросил и его, будет ли он Причащаться, тот утвердительно кивнул, а готовился или нет, сказал:
- Каждый день Молитва не сходит с уст моих, с утра и до ночи. Кроме как о Боге и Вечности ни о чём думать не в состоянии…
Но монастырского духовника такой ответ не удовлетворил:
- Скажите честно, готовились или нет? Читали правило?
- Нет, не читал.
Резкий тон в ответ обескуражил иеромонаха и немного раздражённо он в очередной раз стал разъяснять о необходимости готовиться определённым образом к принятию Таинств.
Молча выслушал и лишь кивнул в ответ Ворон, а иеромонах отошёл к рядом стоявшему паломнику, чтобы повторить, словно ритуал, свой вопрос:
- А вы готовились?..

В следующий раз, когда Ворон подошёл к аналою, за которым о. П. исповедовал желавших Причаститься, то первым делом услышал:
- К Причастию готовились?
Ворон утвердительно кивнул.
Видимо, иеромонах не поверил и переспросил.
- Да, готовился, как вы велели, - резко и громко ответил Ворон.
Однако, о. П. с какой-то опаской стал исповедовать его. И только, когда исповедуемый со слезами на глазах пожаловался, что, мол, сильно тошнит его от суеты монастырской и толп людей, в чём искренне кается, только тогда, обескураженный, иерей накинул на голову Ворона эпитрахиль и разрешил ему оглашённые грехи.

В тот же день «служил» другой иеромонах, большой и пузатый о. С.
Перед тем, как Причащать, он желающих и исповедовавшихся пригласил подойти поближе, скрестить им на груди руки. Сперва, мол, подносят к нему невинных младенцев, потом мужчины подходят и только после них и женщины. И произнёс Молитву:
- Верую, Господи, и исповедаю, яко Ты воистину Христос…
Ворон со СКРЕЩЕННЫМИ руками на груди подошёл к о. С. последним в очереди, даже после всех женщин. Иерей не замедлил прицепиться к нему:
- Скрести руки.
Высокий ростом Ворон промолчал и наклонился к лжице с Причастием.
- Выпрямись! – громко на весь зал сказал о. С.
Ворон спокойно выпрямился. Но о. С. не унимался:
- Шире рот раскрой.
Ворону трудно было удержаться от улыбки. Не клюнув на провокацию, он игриво распахнул рот свой, мол, давай, Причащай!
И раздражённый иерей был обезоружен.
Однако, их негласное противостояние в обители накалялось.
С какой стати?